- Мы пока можем сами справиться, - Офелия обернулась на Гарет и улыбнулась. Слабо, но легко и светло - а это уже редкость для нее, почти всегда излишне серьезной. Но сейчас Мастер была в на удивление хорошем настроении. Чистый воздух слегка дурманил, а здесь, в безлюдной заснеженной пустоши, в компании одних только собственных Слуг она чувствовала себя совсем иначе, нежели в стенах Халдеи, где постоянно нужно держать лицо. Если забыть, конечно, что техперсонал может вести за ними наблюдение. Под чистейшим аляскинским небом, полной грудью вдыхая свежий морозный воздух, это не сложно, - Это совсем не трудно, смотри.
Офелия неуклюже, но максимально осторожно, чтобы не повредить рисунок, шагнула в самый центр восьмилучевого символа, и вытянула вперед руку.
- Вегвизир нам подскажет, в какую сторону идти. Это один из самых первых гальдраставов... то есть, магических знаков, которые учит рунный маг, после самого алфавита. Зная его, никогда не собьешься с пути и всегда найдешь то, что ищешь, - Офелия говорила необычайно для нее оживленно, с энтузиазмом и любовью к собственному волшебству. Иначе и не могло быть, ведь в нем корни, история, и цель, к которой ее существование готовили с рождения до этого момента, ее редкая, почти единственная, гордость.
И стоит сказать, это были наиболее приятные из изученных ритуалов. Не включающие ни проливание собственной крови, ни забой и вскрытие мелких животных. Просто магия, такая же чистая, простая и холодная, как снег вокруг.
От центра става и ее ног по лучам стремительно растеклось голубое сияние, порывом несуществующего, мистического ветра откуда-то снизу с волшебницы сорвало капюшон и взметнуло вверх гладко расчесанные рыжие волосы. Когда она открыла глаз, один из восьми лучей вегвизира - тот, что указывал на юго-восток, по-прежнему ярко светился в снегу. Луч указал на сгущающийся пролесок вдалеке, туда, где далекой ледяной полоской серебрилась замерзшая речка.
- Повезло, как раз уйдем с открытой местности, - поспешно натянув обратно капюшон, ободрила Офелия Найтингейл, кивнув в сторону рощицы, - Защитные ставы, и те, которые скрывают от посторонних глаз, чертить намного дольше. Можно будет заняться ими на привале.
Инстинктивно держась поближе к Сигурду, так, чтобы оказаться в его широкой тени, двинулась вперед, в направлении, услужливо указанном стрелкой, то и дело увязая в глубоком снегу по колено, целенаправленно и упрямо, но ужасно неуклюже.
- Здесь так тихо. И... хорошо, совсем как дома. Было бы приятно остановиться ненадолго в таком месте, - прозвучало, наверное, не очень, потому что Офелия всегда с большой неохотой говорит о своей семье, но когда-то и первый девственный снег поздней осенью был для нее маленькой радостью, даже если смотреть на него обычно приходилось через стекло. Родной Косеберга, с его рядами таинственных древних мегалитов, магией, текущей в земле так сильно, что местами от нее искрится воздух, скромными рыбацкими домишками и стайкой лодок на воде Офелия любила настолько, насколько вообще могла, - И не скажешь, что тут может твориться что-то зловещее.
Но как знать, возможно, тишина - это одно из орудий в арсенале неведомых таящихся здесь сил. Сначала бдительность случайного путника подспудно усыпляют, а затем наносят удар, когда его не ждут. По пути, даже когда их накрыли тени первых деревьев, Офелия неустанно, как могла, озиралась, "прощупывала" магический фон, но отметила только, что животных здесь, судя по следам, полным-полно. И целая стая волков, и маленькие лапки куньих, истоптавшие свои тропки, лисицы и зайцы - нет-нет, да шмыгнет меж стволов деревьев белая, по зиме, пушистая шкурка, подпуская удивительно близко - людей они почти не боялись. И этого достаточно, чтобы сделать вывод: жизнь здесь текла ручьем, ничто не пугало и не тревожило местную живность сверх меры, так, чтобы они бежали или прятались.
А, может быть, неведомой сущности это просто не было интересно.
От замерзшей речки компас вывел отряд через рощу к очередной прогалине: поразительно широкой и гладкой. В воздухе, клубясь и мерцая на солнце, таинственно серебрилась прозрачная на вид туманная дымка, но магический фон не менялся.
Все было тихо, спокойно... возможно, даже слишком спокойно. Только вот зрение Сэйбера видело в тумане и на нетронутом снегу под ним странные неясные тени: они неспешно мельтешили туда-сюда, напоминая движениями, отчего-то, рыб в ручье.