Эреш, на самом деле, в эти секунды можно было тащить куда угодно: она послушно семенила следом, даже не представляя, что ей могут здесь показать отличного от уже увиденных однообразных комнат и коридоров. Ан нет. И, робко заглянув в покои императрицы, с такой гордостью ей представленные, Эреш моментально пропала.
- Это... ох...
Неловко переступая с ножки на ножку, она осматривалась, не в силах скрыть удивления. И поняла, что все находящееся здесь, всего лишь иллюзия, магия, даже не такая, как цветы, которыми усыпал Иркаллу Мерлин - только когда приблизилась к балкону с видом на залитые закатным светом римские улицы, и, протянув руку, нащупала пальцами твердое, холодное стекло.
- Это твой дом, да? - тихо спросила Эреш, завороженно глядя вдаль, - То есть... так выглядел твой дом?
Вряд ли человек, всю жизнь видевший подобное, каждый день, мог по достоинству оценить, насколько это поразительно - но Неро, очевидно, могла, иначе не стала бы просить местных магов вернуть ей маленький кусочек дома, пусть и в таком, фальшивом виде.
- Наверное, вживую это было еще лучше, - обернувшись, искренне улыбнулась Эреш, - Когда-то с вершины зиккурата подобное могли видеть только цари боги, которым было отдано небо... А я... Скажи, а можно и мне тоже... то есть, попросить сделать такое? Хотя бы вид из окна?
В этом, наверное, не было ничего такого уж особенного и сложного, но Лансер заколебалась - отчего-то подходить и просить что-то для себя лично казалось постыдным, недостойным. Почти неприемлемым. Она ведь никогда ничего еще не просила.
Но здесь со всем так. Здесь Эреш слишком много всего никогда не видела, не испытывала, и не делала раньше.
- Я бы хотела...
Глубокий вдох.
- Видеть солнце, когда просыпаюсь. И еще поле, где растет пшеница, и цветы. И...
И - почему-то именно сейчас - осознание того, что она и правда сможет все это увидеть, стало для Эрешкигаль особенно четким и ярким. До сих пор ее все еще преследовало чувство, что все происходящее - это просто сон, последний сон, который она видит прежде, чем это ее воплощение растворится в небытие и сгинет в черных водах Бездны.
А потом сердце как будто что-то намертво стиснуло, и богиня запоздало поняла, что на глазах выступили слезы, и она отчаянно стирает их обеими руками. Про кофе она уже ничего и не слышала - в основном, потому, что понятия не имела, что это, и каково на вкус и запах - но так же послушно, как и шла сюда, позволит усадить себя на ближайшую скамью и сунуть в руки чашку.
- И-извини...