Потолок.

 Обычно, люди даже не обращают внимания на столь незначительную вещь, как потолок. Это в принципе верно и для стен с полом, но пожалуй именно потолок — самая забытая плоскость любого помещения. В конце-концов, с стенами и полом человек постоянно взаимодействует, и они почти всегда находятся в его прямой видимости. Но редки случаи, когда находясь в помещении, ты задираешь свою голову наверх.

 Наверное, это был самый странный выбор из всех возможных тем для размышления, но когда ты большую часть своего времени проводишь в горизонтальном положении, и тебе строго-настрого запрещают вставать без особой на то необходимости, потолок становится одним из главных предметов для наблюдения.

 Когда Анжела не смотрела фильмы, или же не читала книги, всё что ей оставалось — это смотреть в потолок. Серый. Блеклый. Ставший почти родным. Она могла закрыть глаза, и всё равно видеть его, видеть едва ли не чётче чем если бы смотрела своими глазами. Её память, казалось впитала этот потолок целиком. Словно бы он стал её частью.

 "Что есть потолок, как не искусственное небо? Впрочем, нельзя сказать, что местное небо сильно отличается по цвету от этого потолка."

 Самое противное, это то что в Библиотеке, единственном месте, куда она могла сбежать без особых проблем, её ждал практически неотличимый от этого серого бетона потолок. Чуть светлее, с прожилками и рисунками — ибо основным материалом из которого состояли помещения Библиотеки был мрамор — но по своей сути точно такой же. Глухой заслон, достаточно высокий чтобы не создавать давящего ощущения на подсознательном уровне, но по самой своей природе создающий оное на сознательном.

 "Когда я последний раз видела небо? Настоящее, не затянутое бесконечными свинцовыми тучами?"

 Серебровласая девушка углубилась внутрь своей почти идеальной памяти. Она опускалась всё ниже и ниже, отматывая год за годом, отбрасывая одно серое воспоминание за другим. Чем дальше назад она отматывала, тем меньше становилось безразличия... и больше горечи потери, злобы и печали. Когда-то ей было не всё равно на смерть родителей. Когда-то она мечтала сбежать из Халдеи. Когда-то она с криком просыпалась посреди ночи от кошмаров.

 "А. Я вспомнила, когда последний раз я видела небо."

 Это был тот самый день. Разрушенный холл особняка Босничей. В потолке зияла огромная дыра - прямо над кровавым месивом, что когда-то было её родителями. Из неё падал солнечный свет, в лучах которого беззаботно и даже наверное радостно танцевала поднятая ожесточённым сражением каменная пыль. Словно лестница в ярко-голубые небеса, которую кто-то услужливо спустил для умерших. Она помнила этот неровный кусок неба, вторгнувшийся в потолок её дома. Пожалуй, это был последний раз, когда она действительно видела чистое небо. Потом, её сперва забрали в Часовую Башню, где шёл ливень, а почти сразу же после этого — сюда, в Халдею. 

 "Пожалуй, не самое лучшее воспоминание о небе."

 Лет пять назад, это воспоминание заставило бы её разрыдаться. Год назад оно бы не вызвало никаких эмоций. Сейчас... она чувствовала лишь лёгкое сожаление.

 — Вот, опять думаю о всякой чуши... — начала бормотать Анжела, закрыв глаза и потянувшись — А могла бы книжку читать... но не-е-ет, ведь, "вы слишком много читаете, длительная нагрузка на глаза может плохо сказаться на них"...

 Передразнив главную медсестру, она чуть-чуть сместилась выше и нажала кнопочку на кровати, заставив ту перевестись из лежачего режима в полусидячий. Ей и правда было очень скучно. Алкид покинул её по каким-то своим делам, пообещав что вернётся как только так сразу. Не было в медотсеке и Найтингейл. Боснич не знала, куда та ушла, но не то что бы ситуация сильно изменилась. Берсеркер была неважным собеседником.

 В итоге, девушка сидела совершенно одна, без книг (которые у неё отобрали), и даже без фильмов (которые тоже отобрали).

 — Заглянуть в Библиотеку что ли?.. Поискать чего-нибудь про небо?..

 Идея показалась действительно заманчивой. В конце-концов, забрать у неё книги из Библиотеке никто не сможет, так что раз уж ей так скучно... Но с другой стороны, возможно лучше было воздержаться? В конце-концов, это тоже вредно для её здоровья, и не стоит использовать эту магию лишь для того чтобы убить время... Но сколько ещё ей быть тут совершенно одной?

 Анжела ушла глубоко в себя, пытаясь разрешить возникнувшую дилемму, и не обращала внимание ни на что вокруг.

Отредактировано Angela Bosnich (2020-01-22 20:34:57)

 Сперва она даже не заметила посетителя, хоть он и находился прямо перед её глазами — слишком уж глубоко ушла внутрь себя, разрываясь между желанием заняться хоть чем-нибудь и здравым смыслом. Но когда тот подошёл ближе и начал размещать гостинцы на прикроватной тумбочке, она наконец обратила внимание на окружающую реальность. И она была не в силах сдержать небольшую дрожь испуга.

 "Как... как он тут оказался?!"

 Было бы её здоровье получше, возможно она даже дёрнулась или подпрыгнула на кровати, закричала и кинула бы в незваного гостя чем-нибудь (да той же подушкой). Но всё на что её хватило сейчас — это вздрогнуть и попытаться слегка отползти.

 "Так, никто в Халдее не стал бы на меня нападать. Это буквально одно из самых безопасных мест на Земле. Так что нет никакого смысла его бояться. Кем бы он ни был, он не причинит мне вреда."

 После первых мгновений исключительно инстинктивного испуга, Анжела начала наконец думать логически, и что самое главное — слушать речь незнакомого паренька, попутно разглядывая его во все глаза.

 Он определённо был Слугой. Это она могла сказать сразу же. Это в принципе легко объясняло, как он мог незаметно к ней подобраться. Хотя, его класс был вовсе не Ассасином...

 "Впрочем, любой Слуга обладает весьма неплохим методом сокрытия от визуального наблюдения, вне зависимости от класса."

 Он был невысок. Если быть точным, он был точно такого же роста как и Боснич. Её глазомер, как и её память, был почти идеальным, потому она могла с уверенностью сказать что они были одного роста... что весьма удивительно. Она, конечно, уже встречала низких Слуг... одну Слугу, если быть точной... но та была девушкой, а вот Соловей вроде бы мужчиной, и контраст между этим пареньком и например тем же Алкидом был просто сумасшедшим.

 Телосложение у него тоже было под стать её. Почти такой же нежный, тонкий. Если бы она решилась оценивать его возраст, то назвала бы его своим ровесником.

 "Впрочем, нет особо смысла рассуждать о возрасте Слуг. Ни о реальном, ни о видимом."

 Голос... голос Слуги, представившегося Соловьём ("Да, кажется припоминаю пару сказок про этого персонажа. Он, правда, в основном там выступал в роли антагониста.") был... это сложно было облечь в слова. Нельзя сказать, что голос Райдера был каким-то невероятным. Голос как голос, разве что-то в нём было. Но... чем дольше его слушаешь, чем дольше пытаешься его понять, проанализировать и избавиться от этого странного чувства, тем сильнее ты завязаешь в нём. Он медленно, но верно, словно яд, проникает глубоко в тебя, окутывая своим махровым одеялом. Он ничего не делает, не внушает ничего, не вызывает никаких эмоций, он просто есть.

 Учитывая, что Соловей не переставая тараторил с самого момента появления в медотсеке, времени у его голоса было достаточно, не говоря уже о том что благодаря любви Анжелы подходить к вещам с более аналитической точки зрения, она глубоко завязла. И лишь только когда разбойник наконец замолчал, она наконец смогла думать хоть о чём-то кроме этого голоса.

 "Та-а-ак... заметка, больше не пытаться понять, что же с его голосом не так. Ладно, надо ему ответить?"

 — Спасибо за фрукты... хотя буду честна, они уже успели надоесть... Меня зовут Анжела... Анжела Боснич... Болею я белокровием, или же лейкемией, правда по какой-то причине никаким способам исцеления моя болезнь не поддаётся...

 Голос сербки был тих и слаб, говорила она медленно и не слишком уверенно. Особенно по сравнению с Райдером, что устроил ей буквально расстрел словами.

 — Жизнь... наверное, неплохо? Если не учитывать то, что у меня забрали мои книги, и не дают смотреть фильмы... Но могло бы быть гораздо хуже... с другой стороны, я всё равно не могу с этим ничего сделать... хотя и всё ещё скучновато...

 На самом деле, если смотреть объективно, всё было действительно не так плохо, как могло бы. Поэтому, глупо было бы жаловаться на жизнь. С другой... у неё всё ещё было желание, которое она не в силах исполнить. Ну, вернее, она была вполне в силах, но теперь, когда тут был ещё один человек, просто засыпать было бы как-то невежливо...

 "Погодите, это же собеседник! Я могу с ним о чём-нибудь поговорить! Или может быть у него есть книги? Хотя звучит сомнительно, вряд ли разбойник любит книги."

 — А расскажите чего-нибудь... пожалуйста?..

 Это наверное было не очень вежливо, даже несколько грубо и прямолинейно, но она не то что бы была слишком хороша в общении с другими людьми...

Отредактировано Angela Bosnich (2020-01-22 20:33:28)

 Была бы тут Найтингейл, то наверняка бы отобрала у неё и Соловья, с теми же аргументами что и книги. "Вы слишком много слушаете, это навредит вашим ушам." Потому что хоть Райдер и находился тут едва ли пару минут, а уже успел произнести столько, что хватило бы на главу-другую хорошей книги.

 Но как бы странно это не было, а его трескотня отнюдь не вызывала головной боли. Наверное, если бы та же Машу решила начать тараторить с такой скоростью, то уже после пяти секунд у Анжелы бы начала раскалываться голова.

 "Наверное, всё дело в его голосе."

 Его не хотелось прерывать, поэтому девушка спокойно дождалась когда словоохотливый Слуга соизволит замолчать, и слегка наклонив голову вбок, ответила:

 — Да... чего-нибудь мясного было бы неплохо... или может быть острого... меня тут кормят только полезной пищей... которая уже начала приедаться...

 Слова Соловья о мёртвой воде ей заинтересовали. Она читала о чём-то подобном, причём не только в сказках. Очевидно, эта субстанция действительно существовала, и если автор той книги не ошибался, то это была вода, содержавшая высокую концентрацию Истинного Эфира.

 "Хм. Возможно, эта жидкость бы и смогла мне как-то помочь, но сомнительно. Если бы моя проблема была в недостатке магической энергии, то я бы не была сейчас больна. Решить проблему с этим здесь, в Халдее, проще простого. С иной стороны, свойства Истинного Эфира должны быть крайне необычными... Эх, в любом случае, это не имеет смысла. Истинный Эфир не существует в нашу Эпоху."

 — Да, всё что мне остаётся делать, так это надеяться на познания госпожи Найтингейл...

 Выслушав очередную бомбардировку словами, Анжела мягко, но очень грустно улыбнулась. Она любила книги не из-за того что они содержали знания или же развивали ум. Ах, как всё было бы проще, если бы она любила их по этим причинам...

 — Я люблю их скорее потому что помимо них... у меня нет иного способа узнавать хоть что-то о мире... я провела большую часть своей жизни тут, в Халдее, не имея ни права, ни возможности покинуть её...

 Произнеся эти слова, Боснич вспомнила то, о чём она думала раньше. О небе. О том, что она не видела его очень, очень давно. И в этот раз, от мысли об этом её сердце сжалось куда сильнее. Возможно, это было из-за голоса Соловья. Возможно, это было из-за него самого — энергичного, яркого, шебутного, словно ветер, что игриво носится по полям под бесконечно-синим небом.

 — Я... м-можешь п-пожалуйста... рассказать мне что-нибудь про небо?.. Пожалуйста...

 Её голос внезапно стал ещё более неуверенным и хрупким. Она боялась... боялась, что он откажет. Что рассмеётся, решит что её просьба дурацкая. Кому вообще придёт в голову просить рассказывать что-нибудь о небе? Что вообще может быть интересного в нём? Это просто синяя штука над тобой, которая периодически меняет свои цвета. Но... почему-то ей казалось это важным. Ей хотелось вспомнить небо не связанное с самым мрачным из дней в её жизни. Ей хотелось уничтожить это ассоциативную связь,  разорвать её и забыть. Найти новое небо для себя.

Отредактировано Angela Bosnich (2020-01-22 20:32:18)

 Это было...

 Видение? Внушение? Телепатия? Передача воспоминаний?

 Нет, это было нечто абсолютно иное. Наверное, это была сила его голоса. Пугающая, но лишь своим могуществом. Ведь как может не пугать голос, который буквально заставляет тебя прожить то, о чём он говорит? Что, если бы он решил рассказать ей с такой страстью не о небе, а о чём-нибудь куда менее прекрасном? О каких-нибудь кошмарах, которых он наверняка немало повидал в своей жизни?

 Она чувствовала, она видела, она была в каждой секунде его рассказ. Не было ни этой палаты, ни кровати, а было небо. Меняющееся, разное, многоликое, но безграничное. Она действительно поняла то, каким видит небо Райдер...

 И это подняло в её душе бурю противоречивых чувств. Тут была чёрная, как смоль, зависть, к этой абсолютной свободе, власти исследовать небесный океан как ему захочется. Было и липкое, утягивающее в себя отчаяние из-за того, что она никогда в своей жизни не сможет обрести нечто подобное. И гнев, гнев на магов, на Халдею, на всех, кто запер её тут, в этой крошечной клетке посреди льдов, лишив всего.

 А ещё был восторг. Захватывающее дух, сжимающее всё внутри, абсолютное восхищение этим бесконечным небесным миром. Была благодарность, за то что ей позволили прикоснуться к нему, пускай и лишь самым краешком, но даже этот краешек был в миллион раз великолепнее чем любые картины, созданные её воображением.

 Ей потребовалось некоторое время, чтобы справиться с ними. Поэтому, Соловью пришлось ждать ответа на свой вопрос целую минуту. Кое-как усмирив это безумие чувств, она наконец смогла открыть рот. Её голос был тих, и немного печален. Голова бессильно повисла, и её лицо было скрыто волосами.

 — Я видела небо Халдеи... Это неизменная серость, которая выглядит точно так же, как и в тот день когда меня привезли сюда... Его облака не белые, они есть ничто иное, как непробиваемый свинцовый потолок, абсолютно несхожий с тем небом, о котором ты говорил...  Наверное, они символизируют мою жизнь... недосягаемую стену, что закрывает реальный мир от меня... но я хочу увидеть то, что они скрывают...

 Внезапно, Анжела резко подняла свою голову, и посмотрела прямо в глаза Соловью. В её глазах была видна решимость и уверенность, подобная той, что зазвучала в её голосе. Голосе, что звучал чётко и ровно.

 — Покажи мне настоящее небо, Соловей, Рахматов Сын.

 Откровенно говоря, Анжела не ожидала... такой реакции. Нет, не то что бы она была хоть как-то недовольна. Скорее... удивлена. Она не понимала, почему Соловей отреагировал столь странно на её просьбу. Сперва он выглядел так, словно бы призрака увидел, а потом почему-то наполнился ещё большими энтузиазмом и жизнерадостностью.

 Она поняла, что он воспринял её серьёзно. И хоть это было приятно — ибо обычно к ней относились либо как к ребёнку, что раздражало, либо как к обузе и ничтожеству, что печалило — она начала медленно осознавать, что именно она наделала.

 "Ох, ох-ох-ох, это не закончится ничем хорошим. Нет, ничем хорошим. Похоже, я неправильно его оценила. Я думала, что мы составим внятный план, всё продумаем... и уж точно не будем вовлекать других людей! Его ведь накажут! Его, не меня! Глупая, глупая, глупая! Разумеется, они решат что виноват он, а даже если и нет, то он возьмёт всю вину на себя! Я видела огонь решимости в его глазах — он не остановится ни перед чем!"

 Анжела начала паниковать, и собиралась уже обратиться к Соловью, но того и след простыл. В итоге, она сперва просто открыла рот, и недоумённо оглянулась, не обнаружив никого вокруг себя. Повертев головой из стороны в сторону, словно надеясь что Райдер не ушёл, а просто покинул её поле зрения, она ещё пару раз открыла и закрыла рот, словно всё же хотела что-то сказать. А затем легонько ударила кулачком о кровать.

 — Чёрт...

 Её воображение весьма живо рисовало картину того, как они возвращаются после полёта... а их поджидают Найтингейл, Да Винчи и... Алкид. Едва Боснич вспомнила о нём, она схватилась обеими руками за голову, а её лицо побледнело ещё сильнее чем обычно, став практически мертвенно-бледным.

 "О нет. Он же его убьёт! Он точно убьёт Соловья, как только я отойду от него! Нужно что-то придумать! Срочно!"

 Паника сербки стала в десять раз сильней, и её взгляд начал бегать по убранству палаты, словно бы больничные койки и ширмы могли подсказать ей способ не допустить того, чтобы её новый знакомый перешёл в разряд бывших знакомых буквально спустя десяток минут непосредственно знакомства.

 Долгие пять минут она перебирала все возможные варианты, но ей в голову не шло ничего путного, и паника начала постепенно сменяться обречённостью. Похоже, она была вынуждена либо отказаться от полёта... либо смириться с вероятной смертью Райдера. Сомнительно, что помогли бы даже командные заклинания. Ей бы пришлось использовать все три, чтобы заставить полубога подчиниться ей... и он наверняка возненавидел бы её после такого.

 "Возможно... Хм. А почему бы... почему бы просто не рассказать ему?"

 Внезапная идея озарила её своим безумным светом. Да, сперва она казалась полным бредом. Почти как идти с цветами к шеренге солдат, целящихся прямо в тебя. Но чем дольше она думала об этом, тем больше понимала, что это буквально единственный вариант, который у неё есть. Она не могла остановить Арчера... а значит, требовалось с ним договориться.

 "Хм. В конце-концов, он действительно мне сочувствует. Он скрашивает дни моего одиночества, хоть и абсолютно не обязан. Возможно... нет, даже весьма вероятно, если я расскажу ему... расскажу ему почему именно мне так важно это... и если хорошо попрошу... возможно, Алкид поймёт. А Алкид — мой Слуга. Значит, ответственность за его действия несу я. Да и уважают его всяко побольше. И Соловья в итоге не накажут серьёзно. Надеюсь... это всё что мне остаётся, в конце-концов. Раз уж я заварила эту кашу... мне и расхлёбывать. В худшем случае, Алкид просто не даст Райдеру ничего сделать."

 Впрочем, легче было сказать, чем сделать. На самом деле, она немного побаивалась своего Слуги. Великий герой Греции... подавлял. Он был не просто героем, а Героем с большой буквы, буквально эталоном всего того, чем должен быть настоящий Герой. Он боролся с Богами и самой Судьбой, он убивал чудищ, которых нельзя было бы победить и целой армией. Его дух был едва ли не сильнее его полубожественного тела.

 И вот рядом с этим великим человеком она. Маленькая, ничтожная, жалкая девочка, которую убивает её собственное тело. Прожившая всю свою жизнь с чувством бессмысленности... всего. Не добившаяся ничего. Это было сложно, общаться с ним. Но наверное... он тоже в какой-то мере вдохновлял её пытаться стать лучше.

 Сделав пару глубоких вдохов, она наконец собрала всю свою волю в кулак, прогнав тревожность и страх, и обратилась к своему Слуге по ментальному каналу.

 "Господин Алкид?.. Скажите, когда вы сможете вернуться в мед. отсек? Я-я бы хотела кое-что обсудить с вами... Это очень важно!"

Отредактировано Angela Bosnich (2020-01-23 09:08:39)

Арчер, как было известно большинству обитателей Халдеи, покидал свой "пост" в медпункте довольно редко. Обычно по чисто функциональным, если так можно выразиться, причинам: на боевую вылазку в очередную сингулярность, перекусить, или...
... Или что-то третье - как сегодня. Алкид бродил по огромной библиотеке. К некоторому своему неудовольствию - не то, чтобы его раздражал сам процесс, но действовала на нервы бесцельность: уж слишком много тут было книг! Что, само по себе, опять-таки, хорошо, но вот выбор затрудняло чрезвычайно. Сын Зевса в такие моменты начинал вновь чувствовать себя неофитом, только ступившим под кров великого мудреца Хирона, а это не способствовало обретению душевной гармонии.
Найдя утешение во фразе "Я знаю только то, что ничего не знаю", которая принадлежала перу одного из соотечественников, герой продолжил поиск. Библиотека Халдеи была в своем роде феноменом - потягаться с ней могло бы разве что хранилище знаний Часовой Башни.
Впрочем, имелось у первой как минимум одно несомненное преимущество: здесь зачастую можно было не только отыскать книгу, но и отловить где-нибудь в коридоре по соседству её автора. При должном умении, желании и везении, разумеется.
Именно на эту тропку и свернули мысли древнего грека - не то чтобы особо всерьез, но... Вообще рассмотреть подобный вариант было можно. Почему бы не напрячь какого-нибудь Шекспира? Пусть развлечет Анжелу; все равно, как Кастер, он почти бесполезен.
Великий английский поэт так и не узнал, в какой опасности был в тот день, поскольку активация телепатической связи отвлекла полубога от негуманных раздумий.
- Сейчас - отозвался он лаконично, понимая, что, должно быть, излишне затянул с выборами. А потому сгреб с полки несколько томиков за авторством некоего норвежца Тура Хейердала - известного путешественника - и двинулся в медицинский отсек.
Добраться в духовной форме было бы проще и быстрее, но тогда не получилось бы прихватить с собой книги. Впрочем, как могли заметить окружающие, для своих впечатляющих габаритов Арчер был на диво проворен.
- Я здесь - сообщил он, водружая книги на прикроватную тумбочку - Что случилось, Анжела? Самочувствие в норме?

Найти Всеслава Полоцкого, не обладая привилегиями Мастера, было далеко нетривиальной задачей. Не то, чтобы за Лансером водилась привычка пропадать неизвестно где — наоборот, в каком смысле его среда обитания была довольно-таки ограниченной: он либо сидел в библиотеке, либо скрывался в своей комнате (заброшенном складе на нижних этажах Халдеи, который с каждым днём превращался во всё более и более странное место), либо бесцельно слонялся по окрестностям базы (чем он занимался было не слишком понятно, но число снежных скульптур на прилегающей территории возрастало в арифметической прогрессии). Проблемой был график: не нуждаясь во сне (даже больше, чем другие Слуги) князь жил в собственном, одному ему ведомом ритме, и потому угадать, где он находится в конкретный момент времени, было крайне непростой задачей.
Впрочем, Соловью повезло. Правитель древнего Полоцка действительно обнаружился по пути к складам, причем идущим наверх. Вид у него был довольный (что в данном случае означало то, что перманентное выражение недовольства, написанного у него на лице, было чуть менее хмурым чём обычно, а в глазах танцевали недобрые огоньки). Под мышкой Лансер держал стреноженного белого козла с обломанным рогом  — животное неистово тряслось, пытаясь вырваться из неумолимой хватки Слуги, сопровождая свои действия гневной декламацией стихов хорошо поставленным баритоном.
— Кровавое свершилось злодеянье, ужасное и жалкое убийство, в каком еще не грешен был наш край! — выводил зверь, когда двое Слуг оказались друг напротив друга. — Дайтон и Форрест, купленные мною, чтоб в бойне жесточайшей поработать, два стервеца, два кровожадных пса...
Князь оборвал его тираду аккуратным (по крайней мере, голова не взорвалась) ударом промеж рогов, после чего, становясь всё более и более неприветливым на глазах, смерил Райдера тяжелым взглядом и недовольно вздохнул.
— Выкладывай, что надо. Только быстро, — произнес он раздраженно. — Занят я.

Отредактировано Vseslav of Polotsk (2020-01-26 04:08:14)

Чем больше Соловей говорила, тем сильнее вытягивалось лицо Всеслава, и тем кислее становилось его выражение. К тому моменту, как прозвучало "поможешь ли?" оба этих процесса достигли такой стадии, что Лансер стал смахивать на ритуальную маску какого-нибудь экзотического африканского племени, изображающее божество-первопредка, среди деяний которого было открытие того, что не следует есть лимон большими кусками.
— А ты точно Рахматьев по батюшке? — спросил князь, сделав тяжелый вздох. — А то судя по тому, как ты болтаешь, тебе больше подойдет отчество Боянов.
Слуга Сион издевательски рассмеялся, несколько наигранно, а затем погрузился в размышления (уставился в точку чуть левее головы Райдер). Влезать в чужую авантюру ему не хотелось. Не из-за гнева начальства, конечно, и даже не из-за потенциального недовольства Мастер (конкретно этого она ему не запрещала, верно?) — просто у него действительно было дело, да и мысль о том, чтобы быть простым соучастником чужого сумасбродства (а всё свидетельствовало именно об этом) ему немного претила.
С другой стороны, отказаться он тоже не мог. Один мудрый человек сказал, что плата за то, чтобы быть лучшим — это обязанность быть лучшим. Правитель древнего Полоцка предпочитал "взялся за гуж — не говори, что не дюж", но суть была одна: настоящий мастер не должен без хорошей отказываться, когда его услуги нужны. Конечно, говоря объективно, сейчас князь, в лучшем случае, тянул на ремесленника, но соглашаться с этим он не собирался.
— И из пещер, где человек не мерял ни призрачный объём, ни глубину, рождались крики: вняв им, Кубла верил, что возвещают праотцы войну, — почувствовав задумчивость хозяина (а точнее то, что по рогам ему прилетит не сразу) козёл вновь решил испытать границы своего таланта (а заодно и терпения Лансера).
Князь утихомирил его тычком локтя, а затем ещё раз вздохнул, и бросив короткое: "Пошли" прошествовал мимо Соловей, и двинулся в сторону крыши. На ходу ему пришло в голову, что, возможно, следовало бы вернуть животное в клетку, но возвращаться назад не хотелось (да и предоставленный самому себе козёл запросто мог сорвать голос безостановочным пением).
— Моё первое желание — больше не делай таких идиотских обещаний, — раздраженно произнес он, не поворачивая головы. — Особенно волшебникам. Наше племя коварно и изобретательно, а ты, сестрица, — дура. Я могу попросить вечной службы, и что тогда будешь делать?

Отредактировано Vseslav of Polotsk (2020-01-27 13:59:27)