В глубине души Брунгильде было отчасти чуточку жаль, что она сделала такой строгий выговор своему напарнику, ведь в чем-то он тоже прав, никто от его выходки не умер, а осуждать своего спутника, только за то, что тот отличается от общепринятых норм и стандартов поведения. Нет, такое не в её правилах. Скандинавы издревле были терпимы ко всем независимо от их происхождения, верования, расы и цвета кожи, и Брунгильда являлась верной дочерью своего народа, то есть полностью разделяла эти воззрения, а посему небольшой червь то ли раскаяния, то ли угрызений совести уже начал точить её изнутри.
Ей хотелось остановиться, сказать Кастеру что-нибудь воодушевляющее и то же время ободряющее, подобно тому, что она говорила направляя свирепых и отчаянно храбрых витязей на верную смерть, или сопровождая их горестные души в Вальхаллу, и только лишь она собралась открыть рот, как Мефисто её снова опередил своим неожиданным и по-детски открытым предложением остановиться и сделать привал прямо тут на краю пропасти. Чувствую себя всё ещё немного виноватой, валькирия прекословить не стала, хотя с точки зрения стратегии, военной тактики и рекогносцировки позиция выбрана лучше не придумаешь, любому противнику на радость, как говорится, приходи и бери готовенькими. Но Брунгильда решила, что она опять берет на себя лишнего, ну право слово кто нападет на них здесь в горном диком лесу, ну разве что какие-то спятившие пастухи, овцы, или козы. В любом случае дева-воительница как всегда была на чеку, но также позволила себе немного расслабиться.
Видя как её напарник занялся кашеварством, причем весьма успешно с помощью магии, судя по аромату исходящему от кипящего в котелке варева, Брунгильда всё-таки решила сказать ему пару своих любимых напутствий.
– Кастер, – произнесла она, стараясь, чтобы её голос казался как можно мягче и даже нежнее. – Не думай, что я в силу предрассудков осуждаю тебя только за то, что ты чем-то отличаешься от остальных героев. Все Героические Души в чем-то индивидуальны. Я вовсе не настолько глупа, чтобы судить о книге по обложке. Я знаю, что твое поведение непосредственно и может быть в чем-то даже уникально, но пожалуйста, на будущее всё же постарайся хотя бы немного сдерживать себя, дабы не навредить нашему общему делу. – Только лишь валькирия покончила с этой, казалось бы, такой правильной и воодушевляющей тирадой, как всё пошло к чертям в тартарары. Сперва на поляну вынесся какой-то изувеченный, не то кем-то обглоданный, не то жестоко израненный кабан. И всё бы ничего, ведь в лесу нередки душераздирающие сцены среди его обитателей, поскольку играть в Айболита девушка была сейчас вовсе не намерена, да и настрой у животного тоже был немирный, она приготовилась дать ему достойный отпор. Но клыкастая свинья поняла, кто является более слабым оппонентом и с резким визгом кинулась на Кастера. Однако удача Кастера, по всей видимости, была гораздо больше, чем у самой воительницы, ибо зверь пал ранее не пробежав даже половины того короткого пути, что их разделял. Внутренне немного успокоившись тому, как без её вмешательства разрешился этот неприятный инцидент, валькирия только собиралась что-то сказать Кастеру, как всё вокруг закружилось в бешеном темпе.
На поляну вывалила целая куча таких же изувеченных зверей, принадлежащих к разным видам и породам. Другими словами началось массированное нападение, но кто бы лучше с этим справился, чем воин всю свою жизнь проведший на полях брани. Сначала всё шло подобно кровавой мясорубке, на валькирии не было и царапины, а добрая половина нападавших уже превращена в фарш. Но потом глупые животные стали действовать чуть осмотрительнее и как будто даже умнее, словно ими руководил единый неведомый разум, они старались всё время зайти за спину валькирии и эти обходные маневры с фангов стали доставлять ей кучу проблем. Нет, серьезных ранений она не получила, но вот артефакт из её рюкзака был успешно изъят.
Воительница тут же встрепенулась, видя такой неблагоприятный исход, но столь же быстро успокоилась, заметив, что реликвией завладел Кастер, как никак предательства от него она совсем не ожидала, но дальше всё опять пошло не так как хотелось. Этот полуклоун-полуакробат выполнил парочку замысловатых трюков, как бы неумело отбиваясь от нападавших на него нескольких калечных животных, и в ходе своих маневров оказался на самом краю обрыва, куда недолго думая, успешно сиганул, потеряв равновесие.
– Кастер, – всё что успела выкрикнуть валькирия на это комично-трагичное действие. Зная, что высота здесь немалая, она всерьез переживала за него и за сохранность артефакта, который её напарник так цепко сжимал в своих руках. Но как ни странно это предало ей сил, то ли всплеск адреналина, то ли волна ярости, но не прошло и нескольких минут, как от нападавших не осталось ничего, что могло представлять хоть какую-то угрозу, а затем с быстротой молнии валькирия уже стояла на утесе своим орлиным взором зорко смотря вниз. Каково же было её удивление, замешательство, а вместе с тем и вновь ярость, когда она увидела, что Кастер не получивший никаких серьезных повреждений быстро улепетывает в противоположную от неё сторону.
Начертав руну полета, валькирия, словно хищная птица, стремглав ринулась за беглецом, настигнув его через весьма короткий промежуток времени.
– Кастер, – проговорила воительница медленно и в то же время в её тоне чувствовалась нешуточная угроза. – Ты хотел сбежать, что всё это значит? – Не дожидаясь ответа, она буквально вырвала из его рук золотой жезл. – Я доставлю это в храм, эта вещь должна остаться в данной сингулярности.
Без дальнейших колебаний и церемоний, схватив Мефистофеля за шкирку, поволокла его за собой, на всякий случай, обмолвившись, что если тот попытается улизнуть, она скрутит его по рукам и ногам терновой руной.
