Наблюдая за окрестностями с вершины невысокого холма, на лице алхимика то и дело появлялась небольшая улыбка.
Огромные ржаные поля, легкий ветерок, теплое солнце - прекрасное место. Халдея очень сильно отличалось от этого места и попасть сюда, было весьма приятно и навевало ностальгией. Вот время своих скитаний по Европе, Филипп был во многих странах и Швеция исключением не стала. Тогда-то и стал свидетелем праздника Середины Лета.
Взгляд Парацельса невольно зацепился за силуэт мастера Офелии, что заставило его снова задуматься о причинах их путешествия. То что девушка им что-то не договаривала, была вполне очевидно, а ее аргументы про работу в разных командах выглядели весьма нелепо. Однако алхимик не спешил высказывать свои мысли по этому поводу и решил дать девушке шанс, самой рассказать, зачем ей понадобились чужие слуги, если она конечно же захочет.
Тут его внимание привлекли веселящиюся неподалёку от него люди. Подготовка к празднику шла полным ходом и все бы хорошо, но было некоторые вещи, которые не могли не начать беспокоить кастера и остальных попаданцев. Энергия находящаяся в лей-линиях, словно бы взбесилась и устремились к каменному кругу.  Однако на этом все странности этого места не заканчивались. Еще одна проблема была в...солнце. Солнце, словно была застыло на небосводе, на одном месте и не желало скрываться за горизонтом. Все это говорило о том, что их задание окажется куда сложней, чем это могло показаться в самом начале.
-Неплохая идея - произнес Парацельс, когда девушка предложила замаскироваться под паломников.
Так же алхимик не мог ни заметить, как от слов о своей семье Офелия поджала губы. Видимо это была не самая приятная для неё тема и Парацельс постарался сделать вид, что ничего не заметил.
- Если за сто лет ничего не поменялось, то на Мидсоммаре не приняты человеческое жертвоприношение - ответил он лансеру.

Отредактировано Paracelsus (2020-02-20 23:40:26)

В ответ на слова алхимика Всеслав смерил того скептическим взглядом и издал неопределенный смешок. Для князя, любая земледельческая обрядность была всё равно, что детеныш хищника, подобранный и выращенный людьми. Да, конечно, он может быть привязан к хозяевам, иметь кроткий нрав и даже ни разу не оскалить зубы в настоящей ярости, но где-то в глубине его естества всегда будет дремать зверь, которого можно разбудить (легко или сложно — другой вопрос). Пара плохих зим, вспышка неведомой болезни, ещё какая-нибудь напасть — и вот люди уже с легкостью преступают казалось бы нерушимые принципы и совершают такие вещи, сама мысль о которых раньше бы показалась тошнотворной, а тех, кто пытаются противится превращают в изгоев или сразу в жертв...
Развивать эту тему копейщик не стал — ему нужно было лишь заронить в головы спутников зерна соответствующих мыслей, чтобы те не слишком растерялись, когда "дружелюбные" бонды достанут ножи или поволокут гостей на костёр. Впрочем, Косая, судя по всему, в подобных напоминаниях не нуждалась...
Рассказ Офелии не вызвал у Лансера особого удивления. Слабовольные идиоты, считающие, что смогут сторговаться с судьбой, и беспринципные мерзавцы, готовые хватать момент за горло, — сочетание столь же естественное, как аверс и реверс у монеты. По крайней мере, князь не мог даже сосчитать сколько раз ему доводилось сталкиваться с аналогичными комбинациями. Добром такие встречи, к слову, не заканчивались никогда.
— Твои пращуры, небось, тоже порезвились, — герой презрительно скривился. — Что с ними в итоге сталось — испугались или стали скрываться?
Это была догадка, но догадка обоснованная. Ещё при жизни правителя древнего Полоцка Магическая Ассоциация боролась с массовым вовлечением простых смертных в волшебные дела (особенно в качестве расходного материала), в том числе и путем тщательного сокрытия информации о подобных инцидентах ("Дурной пример заразителен", — как-то сказал об этом знакомая Всеславу большая шишка из Балдандерса). Косая же очевидно была неплохо осведомлена об охоте на ведьм, а значит её семейка принимала в ней участие. Вопрос в том, в каком каче-
"Солнце", — внезапная разгадка необъяснимой неестественности ландшафта отвлекла князя от рассуждений. — "Не двигается".
Он посмотрел на дневное светило. Не самое безопасное действие даже для Героической Души, однако у Лансера имелись свои скелеты в шкафу. Некоторые из них давали владельцу определенные привилегии, позволившие ему сделать выводы о том, что сияющий диск действительно остается практически неподвижным по отношению к линии горизонта, а его размеры не соответствуют широте и долготе.
— Дурное дело, — протянул витязь. — Похоже Текстура уже начала схлопываться.
Прорыв мифологической реальности объяснял многое: и астрономическую аномалию, и плотное энергетическое поле, и даже избыточную пасторальность пейзажа. Но его присутствие также означало то, что кульминация неведомого плана таинственного создателя сингулярности довольно близка.
— Я и так сойду за местного или хотя бы современного,  — Слуга Сион последовал за Офелией. — Но мне потребуется оружие. Телохранитель не станет снаряжаться копьём, тем более из золота.
На самом деле, копейщику не хотелось опускаться до мелкого воровства (ладно бы ещё разорить всю деревню, но таскать одежду?). Поэтому он ограничился тем, дематериализовал латы и накидку, оставшись в поддоспешнике и штанах. В "экипировку" Героической Души также входил длинный кинжал (тоже богато украшенный, но хотя бы из обычной стали), который он воплотил и пристроил за поясом, однако для выбранной роли скорее требовался меч или хотя бы топор. Предупреди Косая о своей затее заранее (она ведь явно готовилась) и он бы захватил что-нибудь из своих трофеев или поделок, но об этом, увы, было поздно рассуждать. Всеслав продолжал внимательно осматриваться, но ничего даже мало-мальски подходящего на глаза не попадалось. В итоге, где-то на посредине пути от холмов к деревне витязь решил бросить это дело, обуздать гордость и попросить помощи.
— Можешь по-быстрому изготовить что-нибудь? — спросил он, поравнявшись с Парацельсом. — Или хотя бы навести иллюзию на палку покрепче.

Отредактировано Vseslav of Polotsk (2020-02-27 15:07:19)

Удостоверившись, что Лансер доволен его работой, алхимик кивнул и принялся осматривать окрестности. Деревня в которой они оказались, ничем особым не выделялось, помимо того, что в ней было абсолютно пусто, но оно и понятно, все местные были заняты организацией праздника.
Услышав слова мага, Парацельс лишь пожал плечами, после чего решил  последовать примеру своих спутников. Зацепившись взглядом за висящую неподалеку рубаху, алхимик уже было хотел к ней подойти, однако не успел он это сделать, как услышал слова Всеслава. Удивлено взглянув на лансера, алхимик ненадолго задумался о его словах, после чего усмехнувшись покачал головой:
-Я сомневаюсь, что мастеру сейчас что-либо угрожает, да и появись кто-то, кто действительно может стать для нее угрозой, мы бы вряд ли его не заметили. - однако Лансер был другого мнения на этот счет и слова Кастера его не убедили.
Заметив что его товарищ направляется к входу в дом, Парацельс покачал головой и направился следом за ним. Однако, чтобы не задумал лансер, этому не суждено было сбыться. Услышав шум исходящий из хижины, кастер насторожился и уже приготовился худшему, однако все оказалось куда проще, нежели предполагал кастер. Из хаты выскочил белобрысый мальчишка, который явно намеревался сбежать от незваных гостей, занявших его дом. Однако к его большому сожалению, перед ним оказался Всеслав, который решил не шибко церемониться с ребенком и подставив тому подножку, остановил беглеца, после чего ухватил того за шиворот.
-Пошлите лучше зайдем в дом -  произнес он глянув на появившуюся в дверном проеме Офелию - Не стоит привлекать к себе, еще больше внимания.

Ответ алхимика заставил Всеслава призадуматься. Не самим отказом (наоборот, если бы правильный алхимик согласился идти подсматривать, это было бы очень странно), а тем, что Парацельс, похоже, вообще не понял его намёка. Подобная ("вот уж и впрямь не от мира сего") невинность обескураживала, и князю даже показалось, что соратник издевается. Впрочем, развить эту мысль он не успел: сначала отвлекся на шум и гам, а затем просто стало не до этого.
Невозмутимость Офелии Лансера не обескуражила, даже наоборот — взбодрила. В душе князя затеплились угольки азарта, а угрюмое выражение недовольства на лице сменилось гримасой недоброй радости.
— Если бы на тебя напали, то в команде элитных Мастеров открылась бы свежая вакансия, — бросил он, двинувшись к дому. —Ты даже с этим засранцем сладить не смогла. Хотя, может быть, на самом деле тебя одолел внезапно проснувшийся материнский инстинкт? Могу и с этим помочь, если попросишь хорошенько.
Он также хотел проехаться по внешнему виду Косой, но его планы расстроил мальчишка, не нашедший лучшего момента для того, чтобы обрушить на посланцев Халдеи поток бессвязных угроз и оскорблений. Князь мысленно вздохнул, посетовал на скудоумие человеческого рода, отметил про себя, что юный обитатель Анундсхога довольно (читай "подозрительно") быстро оправился от последствий падения, а затем отвесил поганцу подзатыльник, превратив яростный шёпот в обиженный рёв. Слуга Сион шумно выдохнул, устало потёр лоб, обернулся к Кастеру, и кивнул на мелкое недоразумение как бы говоря: "Займись им, а? А то я его точно прибью" (порой Лансер бывал очень выразителен), а затем быстро (чтобы алхимик не успел отказаться) последовал за временным Мастером.
Крестьянское жилище не вызвало у князя особого интереса. Поживиться здесь было нечем (это копейщик понял с первого взгляда), а обстановка в целом совпадала с тем, что ему доводилось видеть при жизни. Отличия можно было пересчитать по пальцам: окна побольше, печь выглядит странно (больше похожа на очаг, отсутствуют горнило и лежанка), нет икон ("Лютеранство? Ересь?"), эстампы... Последнее заинтересовало князя.
— Спросите у недомерка что здесь изображено, — бросил он, подходя ближе к стене. — Сдается мне, что это сценарий местного праздничка.
На первый взгляд смысл изображений казался был довольно однозначным: выявление королевы фестиваля, её чествование и последующее жертвоприношение; дитя, старик и урод как представители Иного мира... Стоп. Дитя?
— Отойди от него, — Лансер резко развернулся и переместился так, чтобы оказаться между Офелией и ребёнком. — И, будь добра, достань мне соли. Или хотя бы какой-нибудь повседневной пищи.

Отредактировано Vseslav of Polotsk (2020-04-09 02:45:34)