Она никогда не была сильна в общении с людьми. Почти всю её сознательную жизнь её либо просто игнорировали, либо, если и обращали внимание на её существование, презирали. Единственными исключениями были Ольга... и Машу. Но с ними было куда проще, чем с другими. Для Ольги она была... наверное, этакой отдушиной? Возможностью побыть не "директором Халдеи", не "наследницей рода Анимусфира", а просто Ольгой. Побыть искренней. А Машу...

 "Не думаю, что я встречала более доброго человека. Человека, который бы был готов выслушать тебя несмотря ни на что, не осуждать, не строить какие-то свои выводы не вникая в суть твоих слов. Который бы мог просто послушать тебя..."

 Да, с этими двумя было просто. Но к сожалению, или к счастью, мир не оканчивался на этих двух людях. Их было много.И теперь, с её состоянием, она была вынуждена полагаться на них. Иначе, она просто не сможет. Ей нужна помощь. Ей нужно открыться. Довериться.

 "Но как? Как я могу довериться ему? Тому, кто ничего обо мне не знает? Человеку другой культуры, другого времени. Поймёт ли он меня? Поймёт ли он... мои причины?"

 Ей было страшно. Это мерзкое, отвратительно чувство копошилось в её груди, словно стая червей, не давая покоя. Их тихие, едва заметные шепотки ввинчивались в разум, заставляя тело дрожать.

 "Что если он отвернётся от меня? Что если он осудит меня? Скажет что я глупая девчонка, которая лишь доставляет другим проблемы? Что мне стоило рассказать об этом давным-давно? Что если он начнёт презирать меня? Сочтёт меня слишком трусливой, чтобы быть его Мастером? Разочаруется во мне?"

 Бесчисленные, накатывающие волнами всё новых и новых "что если", сомнения подавляли её. Дышать стало труднее, и не выдержав, она оперлась на стену, чтобы устоять на ногах. Ей не стоило пытаться выходить из медотсека сразу же после... разговора с Ашваттхамой, но в тот момент ей казалось что она не может ждать больше, что нужно рассказать ему всё сейчас и сразу.

 "Но в итоге, я всё равно колеблюсь. Я боюсь. Господи, как же я боюсь. Мне никогда в жизни не было так страшно. Мне вообще редко когда было страшно. Я не боялась будучи на пороге смерти. Мне не было страшно смотреть на гибель моих родителей. Мне не было — ну, разве что чуть-чуть — страшно призывать Алкида. Но сейчас... сейчас я вся дрожу от этого чувства."

 Тишина, которая висела между ними последние пять минут, пока они шли по коридорам Халдеи, никуда не делась. Она специально постаралась уйти настолько далеко от основных коридоров, насколько смогла. Тут их никто не потревожит. Они одни, в этом пустом и холодном коридоре. Нет ни звука — шум ветра надёжно изолирован стенами и окнами, и единственное, что наверное тут сейчас можно было услышать — это её сбивчатое дыхание и колотящееся, как бешенное, сердце.

 "Ну скажи хоть что-нибудь, дура. Скажи. Это выглядит бессмысленно и по-идиотски. Ты позвала его поговорить, ты даже закатила сцену Найтингейл и смогла убедить её выпустить тебя на полчаса, несмотря на то что скоро должен был быть осмотр. Ты сказала, что хочешь поговорить о чём-то очень, очень важном. И теперь молчишь, словно бы тебе язык отрезали. Говори!"

 Глубокий вдох. Да, надо действительно сказать хоть что-то. Положить начало. Нельзя открыть замок, не нащупав в кармане ключ. Это — её попытка нащупать этот самый ключ.

 — Кха... кхе... Гм... господин Алкид... П-прос... Простите что оторвала вас от ваших дел... и завела в такую глушь...

 "Начнём издалека. Потихоньку. Медленно. Детскими шажками. Если я не могу начать сразу с важного, начну с того, с чего начинается."

Отредактировано Angela Bosnich (2020-04-24 00:03:17)