Основной проблемой в работе с изобретениями да Винчи для Одри было то, что это изобретения да Винчи. Честь работать с ними Одри выпадала достаточно редко, хотя, если подумать, Уайлдер было глубоко и аристократически плевать с чем работать. Единственным отличием было то, что изобретения нынешней главы Халдеи были посложнее всех прочих и Уайлдер нужно было времени побольше, дабы их как следует прочувствовать, если так можно выразиться.

– Я не думаю, я знаю, – сказала как отрезала. Впрочем, как и всегда. Выдохнув сигаретный дым через нос, женщина перехватила сигарету пальцами правой руки и нахмурилась, глядя на разобранный Ортенаус на столе. – А да Винчи вообще проводила тесты совместимости и прочую ерунду, которая обязательна перед первым запуском всех систем? – разворачиваясь лицом к Машу и усаживаясь на стол, спрашивает Одри. Надо было сделать небольшой перерыв и выдохнуть, дабы попросту понять, в каком направлении действительно стоит работать – быть может, проблема вовсе не в Ортенаусе, и не придется продолжать перебирать все отвертки и напрягать цепи для внедрения в схему сложного устройства.

– Кстати, забавный факт – при жизни Леонардо признанным изобретением был только колесцовый замок. Остальное тогдашней публике, как говорится, не зашло. Хотя парашют, на мой взгляд, гораздо интереснее, – своеобразный взгляд на вещи, порой по-детски наивный и ориентированный на генерирование веселья и удовольствий – весьма странная черта для вроде как взрослого человека, который, к тому же, занимается достаточно серьезными вещами по долгу службы. Однако Одри балансировала между разблокированием костюма клоуна и какого-нибудь более солидного костюма, причем балансировала довольно успешно. По крайней мере, так казалось ей. Ну и раз она всё ещё не уволена – значит всё в порядке, ведь это так работает, да?

Как ни странно, при всём своем отношении к магии («суперсила» и прочие, повергающие в ужас потомственных магусов, вещи), с годами Уайлдер начала хотя бы пробовать не прибегать к ней без особой надобности. Нет, компьютерные игры и социальные сети – это всё ещё особая надобность. И работа. Ладно, Уайлдер крайне редко не прибегала к нейромагии, скорее в виде исключения. И что-то подсказывало женщине сейчас, что есть вероятность обойтись без неё.

Сама по себе просьба Кириэлайт не была для Одри чем-то удивительным: к программисту довольно часто обращались по поводу настройки, синхронизации, разблокировке всевозможных устройств. Большая часть просьб была, конечно, ерундовой и решалась даже без каких-либо походов куда-то, просто из кровати, но тут дело такое, сложное. Сломать изобретение величайшего мастера, конечно, Уайлдер бы не смогла при всём желании, однако всегда есть небольшая вероятность, что после вмешательства бывшего кибепреступника придется нести оборудование создателю для гарантийного обслуживания. В Халдею просто рядовых программистов, очевидно, не берут.

– И это, может кофе там, или чай? – заметив, наконец, напряжение Машу, спрашивает Одри, после чего тушит сигарету и сразу же тянется за следующей. События, послужившие катализатором обращения Машу к Уайлдер, прошли как-то… Мимо? Не сказать, что гибель того же Аккермана или Фуджимару для Одри мелочи, нет, вовсе не так. Женщина просто умела терять – привыкла, что ли. Ещё до Халдеи, задолго до неё. Но вряд ли Уайлдер целенаправленно заведет об этом разговор.

– Ещё мармелад есть. Вишневый. Хочешь?

На ответ Машу касательно да Винчи и ее симпатии к веку нынешнему Уайлдер лишь неопределенно плечами пожимает — что творится в головах у видных лиц прежних эпох для Одри загадка, ответ на которую она не особо-то и пытается найти. Хотя иногда подмывает спросить у кого-нибудь что-то по типу «эй, ты чем вообще тогда думал, при Фолкерке?», или «а очень больно, когда голову на гильотине отрезают?», но свое любопытство в контексте истории программист предпочитала держать при себе: мало ли что вскроется в ходе таких бесед, помимо того, что у Одри, кажется, не все дома.

«Да, мам, работаю. Все нормально. Да, коллектив хороший, мам. Мам, я уже взрослая, давай потом перезвоню. Заеду, как будет свободное время. Папа пусть не волнуется, я справлюсь. Кею привет»

Не очень просто сообщить престарелым родителям, что твой начальник – Шерлок Холмс, периодически ты бегаешь по коридору от Флоренс Найтингейл, ковыряешься в изобретениях Леонардо да Винчи, Архимед своровал твой сендвич, а Барти Робертс – один из красивейших мужчин на твоей памяти, даже лучше Гослинга, но ты никак не решишься с ним заговорить. Если вдуматься, то Уайлдер явно сбрендила, да и периодически молодая женщина ловила себя на мысли, что, скорее всего, лежит где-нибудь в палате Бетлемской королевской больницы. По сей день мистер и миссис Уайлдер не в курсе, что их дочь способна включить компьютер и кофеварку силой мысли. Кстати о кофеварке, Машу, к счастью, согласилась хотя бы на кофе. Щелчок красной машинки на углу стола оповестил присутствующих, что через пару минут напиток будет готов – заранее подготовленная кружка для «гостей» стоит там уже пару часов.

Уайлдер быстрым движением руки смахнула искры с кончиков пальцев, раздраженно хмурясь и параллельно пытаясь потушить сигарету о край пепельницы, а не о стол, как по привычке. Внимательный взор волшебницы и ее предельно серьезное лицо говорили о том, что она или что-то поняла, или чего-то не поняла – хрен пойми, что у Одри вообще в голове творится, да и порой самой хакерше было непросто составить воедино куски мыслей во что-то цельное. Тянуло то в сторону морализма и нравоучений, то к сухим тестам, кодам и работе по методичке. Ну и иногда какой-нибудь герой древности щеголял, как же они были хороши, черт подери.

— А ты сладкоежка, да? Держи, малыш, — в лапки зверька Уайлдер аккуратно вкладывает мармеладину, остальную упаковку следом вручив Машу, дабы уже та контролировала количество поглощенного Фоу сладкого. Мало ли ему много нельзя? — Кстати, а он… Хорёк? Собака? Котёнок? — если спросить у Архимеда «почему ты такой обмудок» Одри не могла, то хотя бы разузнать биологический вид белого пушистика вполне себе даже можно. Почему нет? Интересное существо. Довольно милое, и еще звуки издает забавные. Возможно, Уайлдер бы завела себе питомца, если бы уровень ее ответственности не был на той отметке, когда умирают искусственные растения.

— Кофе на столе. Возьмешь?  — рукой указав, где конкретно стоит голубая кружка, Уайлдер снова закурила и запрыгнула на рабочий стол, ногу на ногу забросив. Взгляд жутковатых глаз программиста, кажется, пытается выцепить исходный код Кириэлайт, однако при всей своей внешней раздражительности и можно даже сказать злобности – Одри многие считали вместилищем ярости и ненависти ко всему живому — волшебница смотрела на Машу без тени свойственного ей недовольства и праведного негодования из-за нарушенного распорядка дел. Всё же, Уайлдер по натуре человек беззлобный, наоборот – стремящийся поддержать в трудную минуту. А у Машу, кажется, та самая минута. Когда опереться надо не только на высокие технологии и сильное колдовство.

— Ты ведь понимаешь, что ты причинишь гораздо больше вреда, если окажешься на передовой раньше, чем будешь к этому по-настоящему готова? — облако сизого едкого дыма на несколько коротких мгновений скрывает лик Уайлдер. Дар убеждения не то что бы не по части Одри, скорее женщина просто слишком прямолинейна по натуре, чтобы долго и старательно подбирать мягкие формулировки. В лоб и жестко, прямо говоря о последствиях неверного выбора и необдуманного решения, порой несколько грубо, но в этом была вся мисс программист, придерживающаяся мнения, что лучше потерпеть сейчас, чем потом было бы еще хуже.

— Психологическая адаптация — это не нейромагия, милая. Я могу настроить тебе твою штуковину так, что синхронизация будет на нужном тебе уровне, но никакая техника, никакая магия, никакие фантаз… Фантазмы? Да, фантазмы, не помогут тебе справиться с тем, что будет дальше, пока не будешь готова ты, Машу. Смекаешь, к чему я? — возможно, сказанное Одри было вполне себе очевидно, но, как известно, повторение – мать ученья. — Что ты чувствовала, когда впервые тестировала Ортенаус еще с да Винчи?

Отредактировано Audrey Wilder (2020-06-30 12:02:05)

Другого человека понять – дело далеко не самое простое. О чужих поступках мы склонны судить, опираясь на своё видение фактов, свое понимание событий, свои чувства и свою систему ценностей и моральных ориентиров. Картину мира чужими глазами увидеть – тут тебе явно не магия нужна, а что-то помощнее. Уайлдер почесала щеку, стоя вполоборота к Машу и хмуря брови то и дело: интонации девушки менялись, становились тверже, в чем-то эмоциональнее. Очевидно, она говорила о чем-то действительно важном для себя, но… Одри всё ещё не до конца понимала, однако позицию Кириэлайт неверной не считала: программист была сторонником мнения, что ошибочных мнений попросту не существует – существуют лишь те, которые не совпадают с собственными, и ничего более. 

Уайлдер снова потянулась к пачке сигарет, мельком посматривая в сторону мирно попивающей кофе Машу. Она принадлежала к тому типаж девушек, на которых сразу так и не взглянешь, зато как взгляд зацепится – пиши пропало. Очарование юности, невинное создание и огромные светлые глаза, смотрящие на мир с надеждой. Подобное существо было бы неплохо оберегать, а не позволять ему прикрывать себя. Впрочем, Одри отвлеклась на посторонние размышления. Всё лишь бы не думать о том, что привело Машу сюда – начиная терактом и заканчивая храмом и событиями там, а после…
Нет, это не то, что Одри будет обсуждать сейчас, тем более с Машу, которая сама нуждается в помощи. Ни недавние события в медицинском отсеке, ни события месячной давности перед лицом криокапсулы Максвелла – это всё останется в голове Уайлдер. Женщина тряхнула головой, перебросив косу за спину, а следом поправила галстук и тяжело вздохнула, опустив правую ладонь на Ортенаус.

– Если что-то пойдет не так – передай Максвеллу, что он кретин, Анжеле – что она будет отличным мастером, а Архимеда попроси вернуть мои сэндвичи, – через плечо Одри глянула на Машу с едва уловимой усмешкой. – Кхм. Я шучу, разумеется. Максимум тебе придется тащить меня к мисс Найтингейл, если вдруг у этой хреновины окажется двойное дно, – по-хорошему Уайлдер бы позвать кого-нибудь из умненьких Кастеров, но, как известно, была бы цель – а цепочка проб и ошибок сама приведет к нужному результату. – Но, думаю, всё будет нормально, – женщина пожала плечами, снова хмуро уставившись на Ортенаус.

Ни разу не родовитый маг против изобретения самого Леонардо да Винчи. Любой, наверное, назвал бы Одри сумасшедшей и был бы прав: не каждый, наверное, рискнет цепями, дабы залезть в самое нутро какой-нибудь мега-интересной штуки. А вот Уайлдер рискует! И поэтому после посиделок в лаборатории пойдет пить шампанское.

Рискует.

Не так, конечно, как тот же Билли или еще кто-то из мастеров, это очевидно. В последнее время Уайлдер рискует, разве что, кого-то из них потерять и не увидеть больше. И это, на её взгляд, было самым поганым – она ничего не могла с этим поделать. От нее ничего особо не зависело. И не будет зависеть еще какое-то время, пока идет вся подготовка и проволочка с тем, чтобы Уайлдер заменила кого-то из… Пропавших. Да, пропавших. Чужая смерть пробирает до мурашек, особенно смерть столь юных и талантливых. Отставить воспоминания. Одри по сей день просыпается по ночам, вспоминая тот самый день.

– Погнали, – волнительный момент! Не каждый день приходится ковыряться в разработках Кастера Возрождения, и тем более не каждый день от этого что-то зависит. Ответственность – это далеко не то ощущение, которое нравилось Уайлдер. Женщина старательно огораживала себя от этого: ей гораздо проще было пребывать вне того, что зовется важными делами. Не быть бельмом в чужих глазах и не падать лицом в грязь снова и снова – круто быть взломщиком цифровых систем, но кем была Одри без всего этого? Отбери нейромагию и не останется ничего – по крайней мере, так казалось самой Уайлдер.

Да черт возьми, что с Одри сегодня не так? В голову слишком настойчиво лезли пессимистичные мысли, тяжелые думы и обрывки разговора с Шерлоком. Про риск, про мастеров, про долг, про ответственность, про адаптацию.

«Вы были там, мисс Уайлдер». Взрыв в памяти вспыхивает вместе с магическими цепями – это совсем не больно, если держать в голове, что может быть хуже. Женщина чувствует, что почти не влияет на устройство под ладонью, и это злит, безумно. Но остановится ли хакерша перед чем-либо, видя полный решимости взгляд Машу, слыша ее просьбу и зная, что столь хрупкое создание готово поставить на карту всё, что имеет, лишь бы Халдея продолжала свою работу? Очевидно же, что нет.

По нервам, кажется, течет магма. Да-да, почти та самая, раскаляя сердца, ведь я-ведь мы, и далее по тексту. Если без шуток, то это просто было чертовски больно – благо Уайлдер стояла к Машу спиной, и та вряд ли умела смотреть насквозь и, скорее всего, ее миновала участь лицезреть искореженное от нестерпимой боли выражение лица программиста.

«Это совсем не больно, если держать в голове, что может быть хуже». Кажется, вливание большего количества энергии в устройство смогло как-то повлиять. Перед глазами – бесконечная цепочка кодов и схем, статистика, параметры, данные, числа. Дело за малым – подкрутить на нужны значения, найдя в памяти устройства данные Шилдера-носителя.

Теперь уже шутка про «передай моей жене, что я любил её» не кажется такой смешной – Одри буквально отдирает руку от устройства, когда всё закончилось. Пальцы дрожат, как у запойного алкоголика или у человека, который очень сильно нервничает (двойное попадание?), дыхалка махнула ручкой и сказала, что ритм держать не будет, а сердце на грани того, чтобы извиняться за отсутствие стука. Ладно, терпимо. Бывало и хуже, если вспомнить. Главное, чтобы это сработало и не пришлось выкидывать этот фокус снова, ну или в срочном порядке искать, где взять энергию.

– Черт возьми, это хуже чем трансфер с Бер… А, ты ещё здесь, – развернувшись к Машу лицом, Уайлдер прислонилась пятой точкой к столу и с видом триумфатора и героя дня сдула невидимую струйку дыма с указательного и среднего пальцев, выставленных на манер пистолета. Нет, самого неловкого сравнения Халдеи за март 2017 не случилось, благо Одри вовремя посмотрела на девчушку.

– Сейчас он должен ощущаться попроще. Допивай кофе, глубоко вдохни, и попробуем провести тест уже с твоим непосредственным участием. Думаю, если что-то пойдет не так, то мне будет сподручнее его настраивать прямо с тобой, – договорив, женщина устало выдохнула и закурила, безвольно сползая на пол. Уайлдер не обладает трехтомной родословной и не обучалась в Часовой Башне, для нее теория – это темный лес, всё лишь эксперименты да экспромт, а подобное чаще всего бывает довольно энергозатратно. – Всё в порядке, – опережая возможный вопрос, хакер выдыхает дым в сторону от Шилдера и потирает лоб. – Мне срочно необходимо посидеть на полу с видом, будто бы я сейчас встречу Петра, – хмыкнув, произнесла Одри, затем размяв затекшую шею и закрыв глаза.