Халдея всегда казалась Агасферу крайне оживлённой организацией, где вечно что-то происходит: Сингулярности, задания, общение с коллегами... В общем, от такого и впрямь голова кругом идёт, особенно в последнее время. Не сказать, что маг не был от этого в восторге, но и светлых чувств к подобным заданиям он, прямо скажем, не питал. Каждый раз жизнь его товарищей была на волоске. Каждый чёртов раз Джеремия старался, чтобы никто и ничто не посмело им навредить. Иногда ему хотелось отдохнуть по-человечески, но каждый раз всё это он откладывал в долгий ящик, до такого момента, когда или всё разрулится, или когда кончится его терпение. Хотя, скорее случилось бы первое.

Но сейчас он аккуратно просматривал жестяные баночки с чаем, слышал, как закипает чайник, и заливает ею листовой чай в заварнике, который, едва доведя до готовности, тут же наливал в термос, приготовив с собой и кружку да небольшое количество испечённого печенья в стеклянной банке с крышкой. В конце концов, на верхних уровнях Халдеи было достаточно прохладно, чтобы соваться туда в обычной одежде, и потому плотное пальто уже было заранее подготовлено им к выходу и приведено в порядок. По крайней мере, он не привык находиться на одном месте слишком долго, и потому мужчина чаще всего бродил по Халдее в поисках чего-то интересного, в комнате же только отсыпаясь или изучая свои старые свитки, чтобы воскресить воспоминания о своём прошлом.

Ему безумно хотелось побыть наедине, лишь в компании собственных мыслей, без вечных споров и ссор Эрики и Ёсукэ, без Мефистофеля, что вечно требовал веселья и не любил сидеть на одном месте, вечно ища для себя приключения. На деле же, за проделки Кастера нередко доставалось именно его Мастеру, который все возмущения выслушивал максимально терпеливо. Не сказать, что маг был недоволен, напротив, Агасфер чувствовал, что без извечных проделок "дьяволова шута" сама бытность Мастера была бы скучна для него, но учитывая, как история мага была крепко связана с Христом, такое сочетание казалось весьма комичным и ироничным.

В конечном счёте, именно там он мог бы разложить по полочкам все свои мысли касательно всего происходящего, сидя на том этаже Халдеи, где гости — огромная редкость, вместе с чашечкой горячего чая с мятой и излюбленными печеньями собственного производства. Так что, надев то самое утеплённое пальто, мужчина выбрался из комнаты и, осмотревшись, направился к месту назначения, где уселся в уголке, поставив термос с чаем на пол, рядом — песочное печенье с шоколадной крошкой, и укутался в пальто поплотнее. Сейчас маг больше всего надеялся на то, что он никому не понадобится, ведь вид здесь открывался поистине прекрасный: занесённые снегом горные вершины казались ему прекрасными и величественными, и мужчина расслабленно запрокидывает голову назад и закрывает глаза, прислушиваясь к тишине, нарушаемой, разве что, порывами ветра и очень тихим гулом от голосов здешних обитателей.

Кто бы мог подумать, что даже здесь его найдут. Впрочем, злости или раздражения Агасфер ни в коем случае не испытывал — всё-таки, это не его личный уголок уюта и одиночества, хотя маг и полагался на то, что вряд ли здесь встретится кто-то, кто решится составить ему компанию. К тому же, эта комната была холоднее, чем всё остальное здание, будучи самым верхним уровнем и использующийся, скорее, как склад или проход к вертолётной площадке. И потому, едва услышав чужой голос, мужчина тут же оборачивается на его источник, с секунду замолкает, обдумывая вопрос пока что невидимого собеседника, и чуть слышно выдыхает с лёгкой усталостью:
— Ни в коем случае, — отзывается Агасфер, без раздражения или негодования от нарушенного одиночества. В конце концов, посидеть в спокойной обстановке можно и вдвоём. И потому на последующие слова добавляет, уже со спокойным добродушием, — И правда. Поэтому я люблю это место. От снегов и горных вершин — рукой подать.

Наконец, объявился и человек, что говорил с ним. Безымянный Арчер — кажется, так его частенько называли некоторые Слуги, Героический Дух, что был облачён во всё красное. Протеста со стороны Агасфера касательно присутствия он бы и не встретил — в конце концов, маг не видел необходимости выгонять мужчину, решившего составить ему компанию, и потому тут же кивнул, когда у него так бесцеремонно утянули печенье. В общем-то, Джеремия, вопреки всем этим стереотипам про евреев, жадным человеком не был, и потому подобное встретил он даже с радушием.
— Мне не жалко. Тем более, я обычно готовлю много. — ответил маг, поставив банку с печеньем между ними и жестом показывая что-то вроде "пожалуйста, угощайтесь". А после, чуть подумав, спрашивает вдогонку, — Хотите чаю? У меня есть с собой кружка, а сам я могу воспользоваться крышкой термоса.

А после последовал вопрос. Что он здесь делал? В общем-то, в причине его появления здесь не было ничего прозаичного. Просто желание получить немного покоя, разложить мысли и все последние события по полочкам, а также скрыться от суеты. Агасфер не думал, что есть причины привирать или увиливать от ответа на столь простой вопрос.
— Всего лишь хотел немного уйти от суеты. Мои напарники, понимаете ли, весьма... шумные. — несмотря на то, что это вполне можно было бы любой другой ситуации расценить за критику или недовольство, сам Агасфер говорил об этих двоих, что Ёсукэ, что Эрике, с какой-то своеобразной теплотой и и заботой. Пусть даже все они были разные, но эти ребята давали ему ощущение жизни. Как уже было когда-то давно... Впрочем, он оборачивается на своего собеседника, но смотрит на него ненавязчиво, даже как-то расслабленно, доставая ранее упомянутую кружку и поставив её на пол, сделав выразительный приглашающий жест. А себе налил в крышку термоса горячий чай на травяном сборе, и за небольшими разговорами решил скоротать время, пока напиток не остынет.

— А Вы сами? Хотели убежать подальше от суеты, али были на то другие причины? — поинтересовался маг, оперевшись затылком в холодную стену. Эта прохлада освежала мысли, и потому выбор места для уединения и познания дзена можно было считать очевидным, если знать привычки и характер Агасфера должным образом.