Неудивительно, но местность не произвела на Слуг особого впечатления, разве что добавила ноток уныния в их настрой. Лёгкий укол разочарования - неизвестно по какой причине - короткий вздох и неспешное продолжение пути.

Арчер, будто бы желая поскорее перестать видеть эту серость, ушёл в астральную форму почти немедленно. Его совет звучал укором и отдавал тенью недовольства.

“Все, что хочу сказать, так это то, что что нам следует найти прибежище на ночь. Не хочу огорчить ваши чувства, Мастер, но это место не вызывает у меня доверия. Можете считать интуицией, пропустив мимо ушей”.

“Я хочу осмотреться. Можешь проверить селение неподалёку, но будь осторожен. Ты же тоже чувствуешь, что тут что-то… очень неправильно? Не показывайся никому лишний раз.”

Сухо и кратко, будто не хотелось отвлекаться от собственных мыслей. Это было необычно для мага - Слуги прекрасно знали, что шёпот её собственных мыслей всегда оставался неуслышанным, а обязанности в плане работы были на первом месте. Ей было всё равно, куда и зачем ехать, и на пейзажи она обычно взирала с некоторой долей равнодушия.

Но не сейчас.

Поэтому беззаботную на первый взгляд болтовню Сейбера, который, конечно же, переживал за миссию по-настоящему и просто вслух рассуждал о том, как им поступить, Базетт не встретила привычным раздражением.

Напротив.

- Это может стать проблемой при сборе информации, а я и без того мало знаю о случившемся здесь до аномалии. Так что, Мастер, я бы не отказался от брифинга подробнее полученного в Халдее.

Голос, прозвучавший в ответ, почему-то отдавал теплотой: мягкой, едва заметной, но ощутимой.

- Кинсейл - очень старый город. В начале семнадцатого века испанцы должны были связаться с местными повстанцами и пойти на англичан через Ирландию. Здесь состоялась битва…

Женщина озабоченно разглядывала прячущийся по правую руку от них городок, и была, похоже, твёрдо намерена подняться выше, по направлению к форту. Рассказывала она, впрочем, охотно.

- Англичане разбили ирландцев, и часть аристократии бежала в континентальную Европу. Эта земля стала принадлежать английской короне до конца восемнадцатого века: никто из ирландцев не мог уже сюда приехать.

Тут женщина подала рукой знак, что нужно остановиться. Усиливающийся ветер со стороны форта и назревающие громовые тучи красноречиво намекали на то, что чужакам здесь не рады.

Но Базетт интересовало нечто другое.

- Сейбер, посмотри. Это не просто аномалия.

Патрульные, стоявшие и смотрящие вдаль, иногда перекидывающиеся парой-тройкой слов, выглядели неестественно. Кто-то отчаянно хромал. Иные стояли в разодранной одежде. Третьи были без оружия. Кто-то был лишён конечности-другой… Они все несли службу как ни в чём не бывало, но тем не менее не обращали ни малейшего внимания на окружающий их мир.

Сунь Цэ, слушая своего Мастера, впору мог огорчаться или дивиться не тому, что среди местных представителей его народа вряд ли видели. Ему бы задаться вопросом, почему же…

“...Арчер, ты неподалёку? Они… стража смотрит в упор, но солдаты не видят нас. Ни один из них. Что с обстановкой в городе?”

Они взобрались достаточно высоко, и даже туманный покров не мог скрыть их. Они были прямо перед ними - стражами крепости. И никто не придал этому значения.

***

Сложно было понять, когда стемнеет окончательно: свинцовое-серое небо скрывало зарождающиеся звёзды так же надёжно, как туман укрывал всю местность от чужих взоров.

Ветер ярился так, что немногочисленные сухие деревца и кустарники жалобно скрипели, из последних сил стремясь сохранить связь с землёй. Иногда потоки воздуха срывали с крыш или обломков стены камни или старый хлам, пролетавший в опасной близости от путников. Глухой стук о твёрдую почву - и вновь на городок опускалась мёртвая тишина.

У форта их ждало разочарование: пусть стража и не видела ни Базетт, ни Сейбера, но и внутрь пробраться было никак нельзя. Казалось, вокруг него был расположен странный барьер, снять который не представлялось возможности.

Выпущенный поблизости маленький фамильяр дал понять, что они будто не существуют для этого мира: их не видят, не слышат, не придают значения. Путники, окутанные плотной пеленой тумана, не могли будто бы и коснуться того мира, в котором находились эти люди.

Впрочем, сам Кинсейл был сейчас и вовсе пуст. Заброшенные полуразбитые лавочки и магазины, разбитая телега, покосившиеся дома.

В одном из жилых домов, будто от холода прижавшимся к каменистой почве недалеко от берега, Арчер предложил переждать непогоду и встретить ночь.

И едва ветхая дверь закрылась за ними, на землю упали первые тяжелые капли, затем ещё, ещё - и вот уже тёмная борозда изрезанной земли отметила начало грозы. Мгновенно стемнело, повеяло сыростью, а тысячи игл-когтей от ветра пронзили путешественников, минуя ненадёжные окна, лишённые стёкол.

- Брифинг был довольно коротким, - подводила итоги Базетт, когда команда начала раздумывать, как им быть дальше. Она тщательно скрывала, как озябли её руки и как ей неуютно. - Известно только, что днём и ночью местность отличается разительно, а характер аномалии… непостоянный. Что бы это ни значило.

- А возвращаясь к истории города…

Дом, изо всех сил старавшийся защитить своих гостей, уныло скрипел полусгнившими досками и шуршал забытой здесь немногочисленной мебелью и утварью. Обшарпанный стол и ненадёжная лавка - вот и всё, что им могло предложить это неестественное своей пустотой убежище.

- Здесь было несколько складов, которые использовались для нужд королевского флота. И уже в конце семнадцатого века построили эту крепость, где мы недавно были. Это форт Чарльз. Вот только…

Странный, огорчённый взгляд, полный непонимания.

- В это время он уже должен был быть захвачен. Или нас переместили раньше срока, или здесь что-то поменялось, что предотвратило этот захват.

Похоже, Слугам предстояло быть более конкретными в своих расспросах. Было видно, что Базетт есть что ещё рассказать, но обычно чёткая, логичная, связная до скрежета зубовного речь стала рассеянной, и она перескакивала с одного места на другое. Что-то на этой земле очень задевало ирландку.

- Думаю, ночью стоит снова проверить форт. Что-то в нём неправильно.

Будто не находя себе места, Базетт, встав из-за стола, тщетно пыталась увидеть хоть что-то за водяной стеной за окном. Беспокойный стук по крыше и по земле, злобный свист раздражённого ветра - но через ментальный канал можно было отчётливо ощутить, что в кои-то веки нет в душе мага привычной напряженности и скованности. Тревога, трепет - но ни капли раздражения или недовольства. Непонимание - но ни тени сомнений.

Поэтому последнее её предложение было скорее просьбой, чем приказом.